Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
всю жизнь боялся их — чаек. «Одна такая убила моего папу, а другая — убьет меня», — твердил он. «Ну, прямо как попугай!» — злилась на него Настасья. И еще больше она злилась, когда он пугался любой белой птицы за окном, пусть даже — голубя. Вот и теперь Ивар, хоть и так стоял от пролетавшей чайки на безопасном расстоянии, сделал дополнительные полшажка в сторону, чтобы очутиться от неё еще дальше.
А затем он вдруг резко взмахнул руками — пытаясь удержать равновесие. Его правая нога оказалась на самом краю провала, и Настасья рванулась к нему, пытаясь его поддержать. Возможно, она даже успела бы это сделать — не отступи он на те самые полшажка. Возможно, он и сам сумел бы удержать равновесие — если бы мог задействовать обе свои руки. Но — Настасья промахнулась, пытаясь поймать локоть Ивара. А взмах правой руки её друга — со стороны поврежденных ребер — оказался коротким и бесполезным. И он спиной вперед полетел вниз.
3
Расстояние между верхним и нижним уровнями моста составляло десять футов: Настасья помнила, что еще в начальной гимназии им рассказывали об этом. То есть, в переводе на метрическую систему мер — три метра и пять сантиментов. Упасть спиной на асфальт с такой высоты — почти наверняка означало бы заработать перелом позвоночника и сотрясение мозга.
Настасья думала, что закричала, но в горле у неё так пересохло, что вышел только жалкий писк. Она повалилась животом на пешеходный настил (ей едва хватило места, чтобы самой не ухнуть в Даугаву), и свесила голову, пытаясь увидеть Ивара.
И ей показалось, что всё не так плохо, как она ожидала. Ивар сумел зацепиться за какой-то арматурный прут — возможно, за отвалившуюся часть огражденья. Так что до асфальта проезжей части он не долетел: висел теперь на этой торчащей железяке, держась за неё одной рукой.
— Я сейчас! — Настасья всё-таки смогла закричать. — Здесь должна быть лестница! Я слезу и помогу спуститься тебе. Ты только держись!
— Не спеши. Главное, не упади сама. — Голос Ивара доносился словно бы из какой-то потусторонней дали. — Я не сорвусь.
Настасья быстро оглядела боковую часть пешеходного уровня и всего в паре метров от пролома в ограждении увидела узкую металлическую лесенку. Так что четверти минуты не прошло, как девушка уже добралась до её поручней и полезла вниз. «Отчего мы не догадались спуститься раньше? — сокрушалась она. — Зачем ввязались в эту гонку с безликими?..» Объяснение могло быть только одно: чудовищная, отупляющая усталость. И еще, пожалуй — страх, что в любой проезжающей через мост машине могут оказаться новые охотники за головами.
«Надо будет поподробнее расспросить Ивара о добрых пастырях, — думая Настасья, перебираясь с лестницы на проезжую часть моста. — Сделаю это, как только помогу ему слезть. Быть может, они не так уж опасны для нас — мы же не безликие…»
Думая так, она подбежала к тому месту, где повис над землей Ивар и крикнула:
— Ты как?
Её друг ей не ответил. И только теперь Настасья уразумела, что ни за какую железяку рукой он не цепляется. Это железяка зацепилась за его левую руку: пробила её насквозь в области запястья. На черной ветровке Ивара кровь была не особенно заметна, так что, глядя на него сверху, девушка ничего не разглядела. Зато увидела сейчас: светло-голубые джинсы её друга и его белые летние туфли не просто окрасились в ярко-алый цвет — они продолжали напитываться этим цветом всё больше и больше. Кровь выливалась из руки Ивара пульсирующими толчками.
4
— Ивар! Ив!..
Когда она позвала его в третий раз, он чуть разлепил глаза и даже попытался ей улыбнуться, но не сумел выговорить ни слова. И снова смежил веки. Настасья понимала: он повредил артерию, скорее всего, лучевую или локтевую. Дедушка объяснял ей, что в подобных случаях нужно накладывать давящую повязку немедленно. Самое большее — в течение двух минут.
Немедленно — это слово пульсировало у неё в голове с таким же упорством, с каким кровь вытекала из тела Ивара. Но — внутри этого слова, как бы под ним, прятались два других: слишком поздно. Настасья пыталась их отогнать, отбросить, однако они нагло лезли вперед и не собирались отступать.
Она позабыла о безликих, позабыла о пастырях с их шестами, позабыла даже о (чуди белоглазой) двух почти утопленниках. Её взгляд метался по четырехполосному шоссе моста в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы ей пригодиться. И — она такую вещь углядела. У обочины проезжей части, возле обращенного к реке края моста, круглился на асфальте продолговатый бок то ли какой-то бочки, то ли маленькой цистерны. Настасья кинулась туда и в самом деле обнаружила пустую емкость в форме цилиндра: примерно метр в высоту и полметра в диаметре. На ней было что-то написано краской: от руки, неровными буквами. Но Настасья не разобрала из-за темноты, что именно.
Емкость оказалось пустой, и Настасья тут же покатила её туда, где висел на ограждении Ивар. К великой её радости, тот всё-таки пришел в себя — проговорил, когда увидел её:
— Хорошо, что ты это нашла. Я надеюсь, ты сумеешь подобраться ко мне поближе.
— Конечно, сумею! — воскликнула Настасья, ставя цилиндрическую емкость вертикально и взбираясь на неё. — Вот, сейчас…
Её руки не дотянулись до Ивара: кончики пальцев рассекли воздух сантиментах в двадцати от подошв его туфель. А по крышке бочки будто забарабанил дождь, и на ней возникла россыпь мелких алых пятен округлой формы. От отчаяния девушка даже взвыла, а из глаз у неё брызнули слезы.
— Ничего, — прошептал Ивар. — Еще есть время.
Он произнес это с такой пугающей уверенностью, что Настасья даже перестала плакать. Что-то в его интонации было не то. Какой-то в ней прятался подтекст. Но какой именно — ей некогда было думать.
Она еще раз огляделась по сторонам, и тут её осенило. Ивар-то висел на частично оторвавшемся фрагменте ограждения — и этот фрагмент уперся теперь нижней частью в принесенную ею бочку. То есть — превратился почти что в лестницу.
Настасья ступила на первую перекладину, потом — на вторую, и псевдо-лесенка заскрипела, закачалась пол ней. На миг девушка даже уверилась, что ограждение сейчас полностью оторвется, а сама она рухнет спиной вниз, на асфальт проезжей части. И Настасья замерла, не двигаясь — но ненадолго. Едва убедившись, что импровизированная лесенка по-прежнему упирается нижним краем в пустую бочку, она полезла дальше. Железная конструкция ныла и дрожала, но Настасья игнорировала это. И
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
